Скромная дверь с бумажной табличкой, скромный кабинетик. Стол, пара стульев, на выгоревших обоях – темный квадрат. Когда-то тут висел портрет Ильича. Временный хозяин кабинета поглядел на пятно, подумал: надо бы попросить заклеить чем-нибудь. Нехорошо. Избиратель-то в основном пенсионер. А пенсионеры частенько придерживаются большевистской ориентации. Могут подумать: депутат портрет снял. И обидятся.

– Я свяжусь с райотделом милиции, пускай разбираются,– солидно обещал депутат пожилой женщине.– Можете на меня рассчитывать.

Женщина вяло поблагодарила. Не очень-то она рассчитывала. И была права. Ни с кем депутат связываться не станет. А и связался бы, что толку?

– Позовите, пожалуйста, следующего.

«Как у врача в поликлинике,– подумал депутат.– Точь-в-точь!»

Отчасти он был прав, сходство имелось. Как и участковый врач, он оказывал, в основном, фиктивную помощь. Но между депутатом и врачом наблюдалась и существенная разница. В уровне доходов.

Следующий посетитель разительно отличался от предыдущего. И от большинства жаждущих встречи с депутатом. Высокий мужчина лет под тридцать, худощавый, широкоплечий. Решительное лицо, волевой подбородок. Нет, этот не из тех, кто просит.

– Гукин Сергей Семенович?

– Да. Разве на двери не написано?

– Написано,– кивнул посетитель.– Но иной раз на клетке с надписью «слон» обитает совсем другое животное. Вам ли этого не знать, Сергей Семенович!

– Я вас не понимаю,– проговорил депутат, чувствуя, как ладони становятся влажными. От посетителя явственно пахло опасностью, а Сергей Семенович особой смелостью никогда не отличался.

– Неужели? – Молодой человек развернул стул, уселся верхом, положив руки на спинку.

– Однажды,– произнес он,– в вашей жизни имел место случай, когда на месте жертвенного агнца оказался волк. Вернее, два волка. Я был одним из этих волков, Сергей Семенович. И вы передо мной в долгу.

– Я? Хм… Да, верно.

Депутат не мог отвести взгляда от немигающих глаз незнакомца. Сергей Семенович больше не боялся, наоборот, испытывал странное спокойствие. Что-то сродни поросенку, угодившему в лапы льва: сопротивляться бессмысленно, потому беспокоится уже не о чем.

– Мне говорили: вас всех убили…– пробормотал Гукин.

– Не всех,– ровным голосом произнес посетитель.– Нам нужна ваша помощь, Сергей Семенович.

– Да, разумеется,– пробормотал Гукин еще растеряннее.– Если смогу…

– Сможете, Сергей Семенович. Мне нужно связаться с теми, кто помог вам выйти на нас.

– Это возможно,– депутат сразу приободрился, откашлялся.– Как мне вас найти?

– Я сам вас найду,– незнакомец поднялся.– И с посредниками я тоже свяжусь сам. Вынужденная осторожность, Сергей Семенович. Еще не все наши враги получили по заслугам.

«Наши?» – подумал Сергей Семенович и снова ощутил холодок страха. Похоже, сегодня ему без снотворного не уснуть.

– До свиданья… Простите, не знаю, как вас звать?

– Это не важно,– незнакомец улыбнулся. Улыбка у него была приятная.– До свиданья.

– Твою мать! – выругался Петренко.– Ты только посмотри! – Не без труда поддев пальцем, он вытащил из горлышка бутылки кусок тряпки.– Вот пидоры! Нет, ты посмотри!

– Хочешь, чтобы я сблевнул? – спросил Васильев, глянув на слизистый комочек.– Можешь вернуть продавцу. Тебе он деньги отдаст.

– Да срал я на деньги! – пробурчал Петренко.– Куда мы катимся, ты подумай? Куда катится Россия? «Балтика-четверка»! Когда-то ведь было классное пиво, ты помнишь?

– Помню,– кивнул Васильев.– Только давай не будем прогнозировать будущее страны на примере пивзавода «Балтика». Возьми лучше «Разина».

– А вот это ты зря! – возразил Петренко.– Как раз такое пиво…

– Он приехал,– перебил Валерий, и Петренко тут же оборвал патетическую речь.

Господин Гукин вышел из машины и направился в подъезд. Его сопровождал телохранитель, который тащился на шаг позади и что-то бубнил. Вместо того чтобы отслеживать вероятного противника.

– Недоумок,– сказал Петренко.– Кого он нанял?

– Это не наши проблемы,– заметил Васильев, спрыгнув с подоконника.– Ладно, я пошел.

Выйдя из подъезда, Валерий демонстративно поднял руки.

– Добрый вечер, Сергей Семенович!

Бестолковый телохранитель ринулся вперед, почти налетел на Валерия… И вдруг отшатнулся. Васильев знал, что произошло. Из полумрака подъезда выдвинулся Петренко: огромная зловещая фигура, руки в карманах, физически ощутимый запах угрозы.

– Добрый вечер…– осторожно произнес Гукин.– Простите, не помню, как вас величать?

– Не знаете,– поправил Валерий.

Бодигард, увидев, что они знакомы, шумно, с облегчением выдохнул. И расслабился. Вот уж точно недоумок!

– Не знаете и, надеюсь, не узнаете. Это неполезно для здоровья и долголетия. У вас есть для меня новости?

– Да, да…– Гукин нахмурился, вспоминая.– Сейчас…– И, поднапрягшись, выдал телефон.

– Просили не записывать,– виновато проговорил он.

– Я запомнил,– кивнул Васильев.– Большое вам спасибо.

– Пустяки. Если нужно, обращайтесь,– господин Гукин скромно потупился.

– Непременно. Всего хорошего.

Обошлись без рукопожатий.

Петренко вышел из подъеда, словно невзначай, легонько задел бодигарда плечом. Того отнесло метра на три.

– Это кто? – вполголоса спросил бодигард, когда Петренко с Васильевым уже точно не могли его слышать.

– Лучше тебе не знать,– строго произнес Гукин.

– Понял!

Заметно было, что хозяин прилично вырос в его глазах.

– Подъезд проверять? – почтительно осведомился он.

– Сегодня не обязательно,– важно ответил Гукин.– Они наверняка проверили.

В общем, он не ошибся.

– На,– Петренко протянул Валерию трубку.– Звони.

– Сашок! – укоризненно протянул Васильев.

– Да перестань! Наверняка у них мой номер засвечен!

– Если бы только у них, я бы не возражал!

– Ах вот оно… Да, брат, вижу, что в институте кое-чему учат!

– Вот именно, Сашок. Вон автомат, тормозни.

Трубку подняли быстро, но между последним гудком и ответом прошло не менее пяти секунд.